Автор: Эстер Санс/ Esther Sanz
Переводчик: Rebeca82
Координатор с исп. очень надеюсь на всех моих ПЧ, знающих испанский.
Редактор: мирарим. Пока что без редакции.
Все естественно на добровольных началах и без коммерческой выгоды.
1,2 главы
3-6 главы
7-10 главы
Посмотрев на предыдущую запись, поняла, что с выкладки последней главы прошло ровно 2 месяца... Непорядок(
11 глава. Проклятый лес
Проклятый лес
На следующий день я проснулась с первыми лучами солнца, ласкающими мое лицо. Мой сон был безмятежен.
Я потянулась и выпрыгнула из кровати. Высунувшись в окно, позволила взгляду замереть на пейзаже. Уже почти месяц я ежедневно любуюсь им, но все еще поражаюсь его насыщенным краскам. Приятно поразило чистое небо – всего лишь два кучевых облачка отважились осквернить его. Меня ожидал светлый и радостный день, прекрасный день для празднования дня рождения… хотя я и буду одна.
И первое, что я сделала, оделась в соответствие с обстоятельствами. Ведь то, что в мои планы больше никто не входил, не означало, что я не могу приодеться для самой себя. Платье бледно-фиолетового цвета облегало мое тело как вторая кожа. Я дополнила наряд шерстяными чулками и поношенными ботинками*. Они не слишком подходили ему, но я не настолько сошла с ума, чтобы бродить в тонких чулках и туфлях.
Я убрала комнату за десять секунд. Нашла сказки, затерявшиеся среди одеял, и подумала о Браульо.
В доме было тихо. Я представила, как он встал на рассвете, чтобы оставить записку**, прежде чем уехать в Мадрид. Я удивилась, что он не попрощался со мной, но поняла причину, как только спустилась по лестнице. Приятный запах недавно приготовленного кофе заполнял все помещение. На столе стояло блюдо с сахарными печеньками и большая чашка с прислоненной к ней запиской. Положив одну печеньку в рот, я с любопытством прочитала записку.
С днем рождения, милая!
Наслаждайся завтраком.
Надеюсь, тебе понравятся мои гренки.
Гренки были так хороши, что я расплылась от удовольствия. Я отодвинула кофе, первостепенной задачей которого было окутать все ароматом и напомнить о счастливых временах, когда я завтракала с бабушкой; и насладилась своим обычным Cola Cao***. С любопытством открыла книгу сказок.
Страницы пожелтели, а некоторые были согнуты пополам. Когда я их быстро пролистывала, на пол упал листок бумаги. Это оказалась записка, написанная голубыми чернилами. Я тот час узнала вытянутый и малопонятный почерк моей матери. Ёкнуло сердце, когда я поняла, что книга принадлежала ей. То, что в этом доме были ее вещи, не казалось странным, ведь Ля Дееса была собственностью моих бабушки и дедушки, но почему эта книга оказалась на ночном столике дяди.
Я с любопытством вчиталась в эти строчки.
Есть мгновения, которые оправдывают жизнь.
И жизни, которые длятся лишь вздох.
Моя имеет смысл, любимый,
потому что я узнала тебя.
Помни: «В лесу спящих сердец считается лишь время, когда любишь, потому что, на самом деле, оно единственное живо».
Всегда твоя, Пчелка.
Меня внезапно прошиб холодный пот, когда я поняла, кто такая Пчелка.
Это моя мать.
Любовница моего дяди.
Вдруг все то, что я прочитала в этих письмах обрело смысл. Такой очевидный смысл, что я в полный голос обозвала себя дурой из-за того, что не поняла всего раньше: ее болезнь, невозможность быть вместе, пережитые приступы… Даже печатная машинка подходила этой истории. Моя мама ненавидела свой почерк. Я была одной из немногих, кто понимал его. Даже когда нужно было написать записку в школу, она использовала компьютер.
В моменты, когда с ней все было хорошо, мама была очень милым и мечтательным человеком, а также аккуратным и очень робким. Хранить копии собственных писем было совершенно точно в ее характере.
Дядя Алваро и моя мама - любовники. От этой мысли меня затошнило, и я побежала в ванную, где меня вырвало. Сладкий вкус гренок вернулся горечью. Согнувшись над унитазом, я спрашивала себя, какую роль играл мой отец в этом деле. По датам на письмах я сделала вывод, что он уже был на сцене, когда все произошло. Но знал ли он об измене? Узнал ли перед своей смертью?
На самом деле я знала очень мало о нем. Никогда не видела его фото. Моя мама грустила каждый раз, когда я спрашивала о нем, так что я перестала. Не хотела тревожить: ее здоровье было слабым, а ответы слишком расплывчатыми. Бабушка поделилась со мной четырьмя фактами, которыми располагала сама. Его звали Хуан – фамилия осталась тайной,- он познакомился с мамой в Сории, когда был в увольнении. После нескольких месяцев помолвки, он умер на занятиях по стрельбе от случайного вытсрела. Я всегда думала, что этот трагический случай оказался катализатором для депрессии моей мамы… Но сейчас я уже не была уверена ни в чем. А если его никогда и не существовало?
Найдя рюкзак, я вытащила письма. Я прочитала лишь треть, так что ответ мог быть в них. Со злостью развязав бант, я вытащила одно наугад. Буквы начали плясать и расплываться пока не исчезли. Я вытерла слезы тыльной стороной ладони.
«Проклятые письма!» - всхлипнула я.
И почувствовала острую боль в груди. Я не могла дышать. Срочная необходимость в свежем воздухе вытолкнула меня наружу. Я побежала по направлению запруды, и не смогла сдержать рыданий. Смесь ярости и грусти давила мне на сердце. Я позволила себе упасть на колени там же, на берегу пруда и прерывисто задышала, пытаясь привести мысли в порядок.
Теперь я поняла почему мой дядя меня ненавидел. Я напоминала ему маму. Была ее живым изображением, изображением его большой любви… Любви, закончившейся так драматично. Я не могла не спросить себя, не ухудшилось ли ее состояние из-за отказа от дяди и имело ли что-то общее с ее попаданием в санаторий.
Внезапно мысль, что Алваро является кем-то большим нежели моим дядей мелькнула у меня в мозгу словно черное облако. Я потрясла головой, чтобы избавиться от нее. Это не имело никакого смысла…
«Мой отец». Да, это слово мешало мне дышать. Я сжала голову руками, чтобы она не взорвалась. Язвительный голос звучал в голове: «Он – твой отец. Все сходится».
Я мгновение смотрела на свои руки, прежде чем мой мозг приказал им выбросить письма. Они кружились по воздуху, пока не опустились на зеленую воду пруда.
Я пожалела сражу же, как только увидела их плавающими рядом с кувшинками. На этих страницах были ответы, которые я искала. И я их вышвырнула, не дав возможности раскрыть свой большой секрет.
Я нашла палку и отчаянно попыталась их достать… Я бросила их с такой силой, что некоторые оказались в центре запруды. Я едва могла коснуться их. И с ужасом созерцала, как послания исчезают под водой.
Я наклонилась всем телом, как только смогла в попытке дотронуться до самых дальних. В этот момент отражение вытянутой фигуры едва не сбросило меня в пруд. Не смотря на то, что вода исказила изображение, я узнала его мгновенно. И промедлила лишь пару секунд, но когда повернулась, мой призрак уже испарился.
Я подумала, что если обойду дом, то возможно застану его в врасплох в каком-нибудь другом месте Ля Деесы, так что я отправилась решительным шагом, прячась даже своей тени…
Я споткнулась обо что-то, скрытое в траве. В начале подумала, что о камень, но, опустив взгляд, обнаружила что-то деревянное продолговатой формы. Параллельно ему лежала еще точно такая же палка. Я наклонилась, чтобы посмотреть, что это было. И изумленно обнаружила, что речь шла о лестнице. Она лежала как раз под окном моей комнаты. Мне было интересно, сколько времени она пролежала там, и использовал ли ее мой призрак, чтобы подниматься к моему окну… Я поняла, как глупо это звучало. А если образ, который я видела за стеклом, и только что в водах пруда принадлежит реальному человеку?
Еле заметное движение листьев в нескольких метрах отсюда, как раз у входа в лес, привлекло мое внимание. Я бросилась в том направлении. И едва не убедила себя в том, что это всего лишь белка или какое-нибудь другое дикое животное, как мои глаза неожиданно наткнулись на следы на земле. Они были свежие. Я поспешно двигалась по ним, пока не достигла дороги, окаймлявшей реку.
След затерялся как раз в том месте, где несколько недель назад я увидела купание того парня. Внезапно я все поняла. Воспоминание об обнаженном Адонисе, наслаждающимся ледяными водами, появилось в моей голове с почти фотографической точностью. Его выдавали золотистые волосы. Мой призрак и он - один и тот же человек. Я задрожала, вспоминая это совершенное тело, я не могла прелставить лучшего для такого красивого лица.
Я решила найти его. Хрустнула ветка. Оставив тропу, я чуть дальше углубилась в лес. Мне снова нужны были его следы.
Я сделал лишь несколько шагов вглубь, когда телефон оповестил меня о сообщении. Присев на огромный камень, я взволнованно открыла рюкзак. Я ждала этого смс все утро. Паула всегда первой поздравляла меня. И задохнулась от расстройства, увидев, что это всего лишь извещение от телефонной компании.
Разочарованная, я отправилась дальше. В течение некоторого времени я шла, не смотря под ноги. Внезапно корень, выступивший из земли, поставил мне подножку. В тот момент я даже не осознавала на сколько углубилась в лес. Отряхнув грязь с жакета, я продолжила путь, уже не витая в облаках. Стало холодно. Я пожалела, что не надела пальто, и какое-то время сомневалась, не вернуться ли в Ля Деесу за ним. Но увидев новые следы, отбросила эту мысль. Я не хотела все бросать так близко от цели. Воодушевленная я снова последовала в направлении, которое они обозначали.
Некоторое время спустя, я снова потеряла их и оказалась неизвестно где.
Прожив в Ля Деесе почти месяц, я уже узнавала окрестности, дорогу, окаймлявшую реку и лужайки, на которых росли самые сладкие земляника и терн. Это место было мне незнакомо. Я точно знала, что никогда прежде не была здесь. Тот же самый пейзаж, похожие сосны, папоротник и заросли кустарника, но более мрачные и густые. Пронзительная тишина, умолкшая река и предпочитающие молчать птицы. Деревья, едва позволяющие солнцу просачиваться сквозь свои ветви. Зеленоватый свет, придававший всему волшебное, нереальное сияние. Озноб сотрясал мое тело. Было что-то пугающее в этом месте; что-то, наводившее на мысль, что даже животные сбежали из этого проклятого леса.
В этот момент я не могла определить, насколько я далеко от дороги. Я настолько сбилась с пути, что была неспособна понять, сколько времени я уже иду.
Густой туман, который, казалось, вытекал из самих недр земли, укутывал лес тонкой тканью.
Я попыталась сохранить спокойствие. Мне нужно было вернуться домой прежде, чем туман станет совершенно непроницаемым. Я шла между деревьями, движимая интуицией, не зная, куда направляюсь. Когда я снова услышала журчание реки, меня охватила внезапная радость. Я была близко…
Несколько минут спустя, я едва могла видеть свои ноги. Густая серая завеса покрывала каждый уголок этого леса. Я двигалась наугад, вытянув руки, чтобы не наткнуться на деревья, когда внутренний голосок посоветовал мне кричать…
- Я здесь! Помогите! Я заблудилась!
Никто не ответил.
Я корила саму себя за то, что не придала значения рекомендациям Браульо о том, чтобы оставлять включенным свет. С утра день был настолько светлым и солнечным, и ничто не предвещало того, что все может повернуться таким образом. А сейчас я потерялась, без маяка или провожатого, которые указали бы мне дорогу.
К счастью я взяла с собой телефон. Можно было позвонить Берте или Браульо, чтобы они сообщили кому-нибудь в Кольменаре. Мне было стыдно, что кто-то должен вызволять меня из беды, но было уже очень поздно, и я не могла рисковать, оставаясь в лесу, когда стемнеет.
Открыв рюкзак, я перевернула его содержимое несколько раз. Предполагалось, что мои пальцы нащупают что-то прямоугольное и тяжелое… но раз за разом мне удавалось достать лишь iPod. Отчаявшись, я пришла к выводу, что потеряла где-то телефон. Возможно рядом с тем камнем, на котором я сидела несколько часов назад, читая смс. Мне стало тревожно.
Я пробродила несколько часов.
Река снова затихла. И я поняла, что каждый раз удалялась все дальше. Туман раскрашивался чернотой, по мере того как вечерело.
И холод становился все более невыносимым. Я начала судорожно дрожать. Я чувствовала себя такой дурой, одевшись как на городскую прогулку! Как я могла пойти в лес в этой одежде?
Я присела на землю, прислонившись спиной к стволу дерева. Я все еще надеялась, что туман рассеется, прежде чем ночная тьма покроет все вокруг. И в этот момент я вспомнила дату: первое ноября, мой день рождения, день Всех Святых. А эта ночь – ночь Мертвых. Вспомнив легенду Беккера, я не смогла сдержать стоны ужаса, вырвавшиеся сквозь стучащие зубы. Слезы потекли по лицу. У меня не было никакого сомнения в том, что я нахожусь на горе Мертвых… Я спросила себя, сколько времени пройдет, прежде чем появятся скитающиеся души и, прежде всего, сколько придет за мной.
Я не могла избежать этой ужасной судьбы.
Нужно было что-то делать.
Если я останусь сидеть здесь, пока не стемнеет, будет больше возможностей умереть от холода и страха.
Я резко вскочила и пошла, ускоряя шаг.
Ветви хлестали мое тело, пока я пыталась выбраться из леса…
Я снова услышала реку. Я бродила по кругу? В любом случае это был хороший знак. Просто нужно найти тропу, что проходила рядом с ней и идти прямо. Воодушевленная этим спасительным звуком я шла вперед огромными шагами, надеясь как можно скорее найти ее. С каждым шагом шум воды становился все громче и громче.
И когда я подумала, что вскоре выйду к реке, земля разверзлась под ногами, увлекая меня вглубь земли.
Я почувствовала острую боль, когда ударилась о дно ямы.
Я попала в ловушку.
*в оригинале стоит camperas. campera - это вообще-то "куртка", но тогда резон использовать множественное число, а затем упоминать туфли.
**в оригинале poner la denuncia. везде это связано с жалобой или объявлением. В общем, испанцы помогите.
***Cola Cao - продукт компании Nutrexpa, быстрорастворимое какао. читать дальше
12 глава. Ловушка.
Я со всей силы рухнула на ложе из земли, веток и хвои. Когда я приземлилась на дно ямы, моя нога оказалась прижата к грязи, и я почувствовала, что при ударе вывихнула лодыжку. Я закричала от боли.
Несколько секунд я просидела неподвижно, пытаясь осознать то, что произошло.
Поморгала, чтобы очистить глаза от пыли. Все тело болело, а на губах остался вкус крови и земли. Я, молча, плакала и дрожала от холода. Слезы окончательно смыли остатки пыли с глаз, но я все еще ничего не видела. В яме царила абсолютная темнота, такая, словно ночь проглотила меня.
Я поняла, что попала в ловушку для животных, наверно косуль. Ошеломленная, я помедлила несколько секунд, прежде чем собраться с силами и попытаться найти выход.
Я попробовала вытащить увязнувшую ногу, опираясь на одну из стен, но земля была влажной, и с каждым движением я лишь еще глубже погружалась в топкую грязь. Взвыв от боли, я уцепилась руками за корни и с силой потянула. Нога двинулась, и я смогла вытащить ее на несколько сантиметров. Я яростно раскапывала землю, пока ногтями не почувствовала ногу.
Затем я снова попыталась вылезти, но вскоре поняла, что это невозможно. Я лишь добилась того, что стены немного обрушились, а мое тело с каждым разом оказывалось все более закопанным в землю.
Мне не хватало воздуха. Я почувствовала головокружение и тошноту.
Я снова вонзила свои израненные пальцы в стену и подтянулась. Я визжала и стонала одновременно от напряжения и отчаяния, что не могу добиться своего.
Измотанная, я кричала о помощи. Я осознавала невозможность того, чтобы кто-то услышал меня. Это было столь же невозможно, как и выбраться отсюда своими силами. Но в течение нескольких минут я цеплялась за эту идею, как за спасательный круг.
Я визжала, пока совсем не осипла.
Две капли холодного пота, а может и крови – было совершенно невозможно определить чего именно – стекли по моему лбу. Я дрожала от холода. Грязь просочилась сквозь одежду, и я чувствовала ее холод и липкость по всему телу. Я замерзла, но, не смотря на это, меня лихорадило. С трудом съежившись в грязи, я обняла себя за ноги.
Это случилось тогда, когда мои губы начали издавать что-то типа глухого рыдания, словно агонизирующую мантру, в то время как тело покачивалось, сотрясаемое спазмами.
Это случилось тогда, когда мои глаза закрылись, а душа отправилась в путешествие по прошлому. Говорят, что на пороге смерти перед глазами человека проходит вся его жизнь от начала и до конца словно фильм. Возможно для того, чтобы ты подвел итог и ушел в другой мир, четко осознавая свой смертный час. Я не нуждалась в инвентаризации своей жизни, чтобы знать, что остаток будет чистым негативом, и что общим знаменателем была бы грусть.
Внезапно я увидела саму себя, выходящую из Лэндровера дяди в день приезда в Ля Деесу. Со своего места на облаках я могла видеть все с высоты птичьего полета. С трудом я узнала себя в той худой девушке с бледным лицом и грустным взглядом. Я шла, еле волоча ноги, засунув руки в карманы. Я наблюдала, как та Я остановилась перед прудом и наклонилась, чтобы найти плоский камень, а затем эффектно бросить его в воду. Он отскочил от поверхности три раза, а я радовалась каждому прыжочку. Думаю, это было то самое мгновение, когда я приняла решение остаться.
Эту причудливую сцену смыл дождь, и я вернулась в леденящую темноту колодца. Хотя я не смогла уснуть, но находилась в какой-то разновидности спячки, лихорадка затуманивала мои мысли. Я попыталась ухватиться за это состояние изо всех сил, чтобы не сталкиваться с необходимостью выжить. Тем не менее, ледяная вода над головой и вой волков где-то рядом напомнили мне, что нужно что-то незамедлительно предпринять. Я должна бороться за свою жизнь, прежде чем будет слишком поздно, и эта яма превратиться в мою могилу. Я попыталась собраться с силами, когда меня настиг новый приступ бреда.
Сейчас я была на похоронах мамы. Я видела все как бы со стороны: себя, сидящую в коридоре, где провела всю ночь, вынужденная разгадывать судоку. Я с такой силой давила на ручку, что в некоторых местах прорвала бумагу. Я не плакала. Лишь ставила цифры и не отрывала взгляд от квадратов. Я вошла в зал, где стоял гроб. Эта сцена была новой для меня: в тот день я не хотела видеть свою мать мертвой. Бабушка сидела рядом с ней, держала за руку и что-то шептала на ухо. Я приблизилась, чтобы услышать. «Моя деточка, подожди меня… Скоро я буду с тобой». Я перевела взгляд на маму. Она была так красива, что казалась ангелом. Я поцеловала ее уже холодную кожу. Слезинка соскользнула по моей щеке и упала на ее.
Мои собственные слезы смешивались с дождем, который начал заливать ловушку.
Лило как из ведра.
Яма наполнялась водой и грязью. Вернувшись к ужасающей реальности, я боролась до тех пор, пока не смогла вскарабкаться на метр от дна. А затем еще на несколько сантиметров вверх. Платье, испачканное глиной, облепило мое тело как вторая кожа.
И тогда я снова упала. Размягченные стены начали обсыпаться. Я в ужасе прикрыла голову руками, пока на меня падала грязь.
Когда все прекратилось, я осознала трагизм ситуации. Я оказалась по пояс в земле и не могла двигать ногами.
Мой разум снова отключился, чтобы на несколько мгновений забыть о конце, который был все ближе и ближе.
Я видела тот пляж из моего загорелого детства. Оживленно болтая, мама с бабушкой энергично крутили педали катамарана. Приятные запахи соли, йода, крема для загара и ванильного мороженого перемешались в этом воспоминании о каникулах на Коста Брава. Я прислонилась к задней части катамарана, наслаждаясь мороженым, погрузив ноги в воду и подставив лицо солнцу. Пока я покачивалась на волнах, смех и плеск купающихся словно музыка сопровождали это мгновение наполненное счастьем.
Вода достигла моей груди, когда я снова пришла в чувство. Я замерзла и оказалась в плену у грязи.
Я поняла, что если не прекратится дождь – что было совершенно невероятно из-за силы ненастья – я умру, задохнувшись или замерзнув, менее чем через полчаса. Я была столь изнурена, что хотела лишь спать, закрыть глаза и погрузиться в какое-нибудь приятное воспоминание.
Я не хотела быть там, когда вода полностью затопит колодец. Мне хотелось снова улететь к тем счастливым моментам моей грустной истории. Я желала почувствовать свои ноги и руки свободными, желала, чтобы эта пытка закончилась мгновенно…
В этот раз я не видела себя сверху, как в первом из предыдущих воспоминаний. Мой мозг обратился к моему первому воспоминанию, воскресшему с поразительной точностью. Мне было два года, и я, закутанная в одело, лежала на руках у мамы. Она сидела в гостиной у соседки, пила кофе и болтала с ней. Я не понимала ни слова из того, о чем они говорили, как если бы еще не понимала речь. Их беседа была для меня монотонным набором звуков, изредка прерывающихся их смехом. Я не могла двигаться, но меня это не волновало. Мне очень нравилось быть завернутой в одеяло и наблюдать за лицом моей мамы. Время от времени она опускала взгляд и улыбалась мне. Ее глаза, встретившись с моими, наполнялись любовью.
Когда я подняла голову к небу, ледяная вода остудила мои горящие щеки.
И тогда я поняла, что умру.
Я приняла этот факт и почти желала его. Я сдалась.
Земля давила на грудь, а вода дошла почти до губ. Я смогла вытащить руку и отодвинуть грязь от лица, но у меня не было сил, чтобы продолжать борьбу.
Поглощенная ямой в черноте ночи, я просила небо, чтобы моя следующая жизнь была чуточку приятнее.
И тогда слабый свет показался в небе. Сначала он был лишь слабым и далеким отблеском, но понемногу становился все более ярким, пока не охватил широкое пространство и позволил различить человеческий силуэт. Затем свет стал таким сильным, что на мгновение я ослепла.
Я поняла, что пришел мой час; что это было ни что иное, как свет в конце тоннеля, и та фигура – мой ангел, пришедший проводить меня в мир мертвых.
Я улыбнулась и протянула свободную руку.
Ангел взял ее за мгновение до того, как я полностью отдалась его воли.
Все же мы очень долго ждали этой встречи, поэтому я отошла от своего принципа выкладывать главу целиком и решила порадовать вас ее половинкой)
13 глава (начало). Дьявольская хижина.Дьявольская хижина
Открыв глаза, я поняла, что лежу на мягкой кровати. Слабый оранжевый свет камина, расположенного недалеко от постели, мало прояснял место моего нахождения. Это была незнакомая комната со стенами из дерева. Я не могла рассмотреть большего, потому что руки, обнимавшие меня, почти не давали двигаться. Я ужаснулась, осознав, что лежу обнаженная в объятиях незнакомца. Толстое одеяло укрывало наши тела, прижатые друг к другу, а мое лицо покоилось на его груди.
Испуганная, я медленно подняла голову и в нескольких сантиметрах от своего лица увидела совершенное лицо моего ангела. Он спал, но напряженные черты лица говорили о состоянии боевой готовности. Я могла чувствовать горячее дыхание на своих щеках. И любовалась его лицом в свете языков пламени. Он был, безусловно, самым красивым парнем, которого я видела в своей жизни. Я задержала свой взгляд на том, как его растрепанные золотистые волосы струятся по подушке. Мне понравились его прямой нос и четкие скулы. У него была сильная челюсть и хорошо очерченные губы. Я еле удержалась от того, чтобы протянуть руку и прикоснуться к его загорелой коже.
Мои мысли приобрели форму вопроса: «Где я нахожусь?», «Как попала сюда?», «Кто этот парень?», «Почему мы голые?».
Я попыталась приподняться, но тело меня не слушалось. Я содрогнулась от смеси страха и стыда. В этот момент он открыл глаза и сурово посмотрел на меня.
- Кто ты? – сказала я, смущенная, едва слышно.
Он ничего не ответил.
- Что я здесь делаю? – настаивала я.
Смутное воспоминание о том, что произошло в лесу, поразило меня, бросая в дрожь.
То, что я выбралась живой из ловушки, было чудом. Погребенная в грязи, по шею в воде. Стон сорвался с моих губ. Парень из хижины не ответил на мои вопросы. Вместо этого он обнял меня еще сильнее, как если бы мой стон ужаса его взволновал.
Я почувствовала его горячую кожу и поняла, что он лишь пытается поделиться со мной теплом своего тела. Этот жест показался мне слишком интимным и диким, более свойственным животным, чем людям, которые даже не знакомы, но совершенно точно я уже не мерзла и судорожно не дрожала.
Странным было то, и я вынуждена это признать, что мне нравилось происходящее, настолько, что я снова доверчиво закрыла глаза. Больше не было ни боли, ни холода, лишь горячее и мягкое прикосновение его кожи. Ощущение близкое к наслаждению вдохновило меня придвинуться еще ближе, почти вдавив свое тело в него. В тот момент я не осознавала, что нахожусь под действием мощного природного анальгетика на основе трав и корений.
Я спросила себя: было ли это небом.
Раны разбудили меня немного позже. Я снова почувствовала сильный холод, пронизывающий меня до самых костей. И предположила, что это знак того, что я все еще жива. Прижавшись к его груди, я мгновенно почувствовала тепло от его присутствия.
Меня била лихорадка, когда он сделал попытку подняться. Инстинктивно, я протянула руку, чтобы остановить его, мне не хотелось оставаться одной. Он сдержанно посмотрел на меня и поднес кружку с чем-то горячим, стоявшую на прикроватном столике.
- Что это? – прошептала я жалобным голосом.
У меня не было сил, чтобы пить.
Издав слабый протест, я закрыла глаза и съежилась под одеялами, не переставая дрожать.
И в тот же миг почувствовала, как сильные руки с нежностью ухватили меня подмышки, заставляя приподняться. По серьезному выражению его лица я интуитивно поняла, что «нет» не принимается как ответ. На мгновение наши взгляды пересеклись, прежде чем я опустила голову, оглушенная силой его глаз, таких красивых и таких голубых. Он казался раздраженным и сердитым.
Я покорно выпила это пойло. Оно плохо пахло, и на вкус было ужасно, но я не осмелилась протестовать. Я чувствовала слабость и жжение в ранах, но даже в таком состоянии смогла сформулировать новый вопрос:
- Где я?
Я тщетно пронадеялась на ответ, пока он по-новому устраивался рядом со мной. И в этот раз смиренно приняла его молчание и позволила рукам снова обнять меня.
Я проснулась сбитая с толку и с ужасной головной болью. Я была одна. С любопытством осмотрела спартанское жилье, состоящее из одной комнаты, в которой сосуществовали дровяная печь, камин, диван и стол с двумя стульями. В углу помещения стояло старое пианино и стеллаж с книгами, которые к тому же стопками лежали по всему дому. Огромный котелок стоял на плите.
Я посмотрела в окно и увидела, как снаружи дождь омывает зеленые просторы. Наступил день.
Я поняла, что это место находится посреди леса, и почувствовала озноб, подумав, что возможно нахожусь в той самой дьявольской хижине. Я попыталась вспомнить, как попала сюда, но сначала ничего не получилось.
Затем я увидела свое бледно-фиолетовое платье, сохнущее над огнем, и вспомнила мучительные мгновения в ловушке. Я не смогла сдержать рыданий, когда в памяти воскресли те мучения. Затем смутное воспоминание кого-то, раздевающего меня, обтирающего и очищающего раны, возникло в моем сознании. Я не помнила, как попала в этот дом, но помнила холод и судороги, слабый огонь камина и способ, которым мой загадочный спаситель заставил меня согреться.
13 глава (окончание). Дьявольская хижина.Мои щеки зарделись, когда до меня дошло, что все еще обнажена.
Проведя рукой по спутанным волосам, я почувствовала под пальцами смесь земли и засохшей крови. Заглянула под одеяло и застонала, увидев свое тело в таком плачевном состоянии: все в синяках и царапинах, с грязью под ногтями.
Мгновение я думала добраться до платья и одеться до того, как мой спаситель вернется. Но снова посмотрев на свой наряд, поняла, что он разодран в клочья.
К тому же у меня не было сил, чтобы подняться: сильно распухла щиколотка. Я была достаточно истощена, чтобы снова заснуть, но боролась с усталостью. Здравый смысл подсказывал мне быть настороже: конечно, парень спас мне жизнь, но я находила такую доброту странной.
Внезапно одно имя молнией пронеслось в мозгу, поднимая тревогу: «Вудхаус», сталкер, отправлявший мне письма с угрозами. Не был ли он случайно из деревянной хижины? Паника овладела мной, до того как проснулся здравый смысл. Совершенно невозможно, чтобы этот парень отправлял мне те сообщения с угрозами из этого места. В доме не было никакого признака современности: ни электроприборов, ни компьютера… Не было даже электричества!
Дверь открылась, и я вздрогнула. Хозяин хижины вошел, волоча большую деревянную ванну. Его волосы были растрепаны, но даже так он выглядел ослепительно, одетый в свитер из толстой шерсти и потертые джинсы. Посмотрев на меня мгновение, он робко кивнул головой в знак приветствия. Его совершенные губы изогнулись в слабой улыбке, но глаза все еще излучали подозрение.
Я почувствовала, как ёкнуло сердце. Из-за удивления его приходом или от его взгляда, я не знала.
- Привет. Меня зовут Клара, - собственный голос показался мне странным. – Я не помню как попала сюда. Я… Я упала в яму и ты… Как тебя зовут?
Я смутилась, а голова закружилась.
Этот парень пробуждал во мне странные чувства. Я чувствовала благодарность, но в то же время ужасно смущалась из-за его красоты и своеобразной заботы. Он раздел меня и делился теплом своего тела. Я никогда не была настолько близка с кем-либо. Хотя и было ясно, что он сделал это для спасения моей жизнь, ситуация, по хорошему, заслуживала объяснений с его стороны. В таком случае, почему он со мной не разговаривает?
Я немного помолчала, заворожено наблюдая, как он выливает котелок в ванну и снова наполняет его, чтобы поставить на огонь. И решила, что он немой. Хоть я и не знала, был ли он способен понять то, что я говорила, но было достаточно ясно, что он не мог говорить.
Не смотря на очевидность его действий, я не понимала, что мне готовят ванну, до тех пор, пока он ее не наполнил и не сделал знак, чтобы я залезла в эту грубую емкость.
Я завернулась в одеяло и попыталась приподняться. А когда встала на ноги, жалобно вскрикнула. Боль была настолько сильной, что меня затошнило и закружилось голова. Подкошенная, я упала на кровать, и две крупные слезы скатились по мои щекам. Я их стыдливо вытерла.
Молчаливый ангел подошел ко мне и мягко поднял на руки. Смотря мне в глаза, он снял с меня одеяло и аккуратно опустил меня в горячую мыльную воду.
Я позволила его рукам помыть мое тело мягкой губкой. В течение секунды я подумывала попросить ее у него и самостоятельно озаботиться делом настолько личным как гигиена, но я чувствовала такую слабость, что у меня не было сил даже на то, чтобы поднять руку.
Я попыталась расслабиться и отвлечься от того факта, что меня купает такой симпатичный парень.
Он нежно мыл меня, особое внимание уделяя местам с въевшейся грязью и подсохшим ранам. Горячая вода и его действия ломали все сопротивление, и я полностью поддалась эмоциям, переполнявшим меня изнутри. Я пережила ужасающее событие, и мое тело все еще дрожало от одного лишь воспоминания. Слезы потекли по лицу. Я молча плакала, наблюдая как они растворяются в воде.
Я немного скривилась от боли, когда его руки обследовали мою правую ногу и остановились на раненой лодыжке.
Затем он бросил губку в воду и намылил руки мылом, пахнущим лавандой. Немного посмотрел на меня, а потом запустил пальцы в мои волосы и покрыл их пеной. Меня поразили его мягкие, но энергичные прикосновения. Все нервные окончания на моей голове оживились, заставляя прикрыть глаза. У меня вырвался непроизвольный вздох.
Как раз в это мгновение он закончил и нашел мою руку, чтобы помочь подняться. Я встала, не опираясь полностью на правую ногу. Затем он наполнил ведро теплой водой и вылил на мою наклоненную голову.
Легким движением обернув меня полотенцем, он поднял меня на руки и уложил на диван рядом с камином.
С непринужденностью сняв с меня полотенце, он одну за другой обработал мои раны вязкой прозрачной мазью, пахнущей прокисшим супом.
Каждый раз, когда его пальцы задерживались на какой-либо части моего тела, покрывая ее этим холодным и студенистым веществом, я покрывалась мурашками.
Несмотря на уязвимость ситуации: раненая, обнаженная, в незнакомом месте с чужаком, который даже не говорит; я не чувствовала себя в опасности. Было что-то в этом парне с его таинственностью и красивой внешностью, из-за чего я чувствовала себя защищенной…
Я отказывалась признавать, что ко всему прочему он возбуждал меня.
Затем он помог мне улечься ничком и укрыл меня ниже талии полотенцем. Я закрыла глаза и почувствовала как его руки массируют мою больную спину, покрывая ее чем-то кремообразным, пахнущем пряностями. И тот час приятное тепло разлилось по всему телу.
Мне хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше.
Я покраснела: частично из-за лихорадки, частично из-за чувств, что вызывала у меня эта ситуация.
Когда он закончил, помог надеть мне футболку с длинными рукавами, которую вытащил из деревянного сундука. Она доходила мне до колен и и была из грубой ткани, но пришлась мне по душе.
Мой ангел опустился на колени передо мной и с осторожностью взял мою лодыжку. Он трогал ее в различных местах, пока я не скривилась от боли.
Он тотчас принес несколько тряпиц и маленькое полотенце. Обернул им лодыжку и крепко закрепил несколькими лентами. Я предположила, что у меня растяжение или что-то в этом роде, и достаточно обездвижить ногу на несколько дней. Несмотря на раны и синяки, которые украшали все мое тело, на боль… я чувствовала себя счастливой из-за того, что ничего не сломала. Это чудо, что я все еще жива!
Я не замечала, что снова дрожу, пока мой ангел не укрыл меня одеялом. Мое сознание начало погружаться в глубокий сон. Еще несколько минут меня била крупная дрожь. Затем слишком уставшая, чтобы двигаться, я замерла, бездумно смотря на танцующее в очаге пламя.
И почувствовала его близкое дыхание вторившее моим мыслям.
- Я не знаю, кто ты, - сказала я, наконец, – что я делаю здесь… но спасибо, что спас мне жизнь.
14 глава. Не уходи. Начало
Не уходи.
Я была слишком сонной, чтобы открыть глаза… но даже так уверенно могу сказать, что слышала этот божественный голос.
- Снег.
Едва слышно. Так нежно, что я не смогла не улыбнуться во сне.
Неосознанно я перенесла это слово в мир своих сновидений. Оно напомнило мне звук будильника по утрам, и я восприняла его музыку как мелодию из своего сна, чтобы не просыпаться.
Просто начался снег.
Большие мягкие хлопья тихо падали, пока я гуляла по лесу. Несмотря на снег, ярко светило солнце, и некоторые его лучи пробивались сквозь сосны, раскрашивая мой путь золотистыми бликами. Ноги решительно несли меня вперед - я почти летела – а пейзаж из зеленого становился снежно-белым.
Мне не было холодно в моём сне. Я была одета лишь в своё бледно-фиолетовое платье и босиком. Тропинка была устлана мягким слоем хвои и плотным снежным ковром.
Дальше по тропинке парень из дьявольской хижины улыбался мне ангельской улыбкой и жестом подзывал подойти ближе. Когда я оказалась перед ним, он протянул руку и с нежностью стряхнул изморозь с моих волос. Он был одет во что-то, похожее на тунику, – воздушное и сверкающее.
Я замерла на мгновение, с восхищением глядя на его лицо. Почувствовала желание обнять и привстала на цыпочки. Он продолжал улыбаться так пленительно, что мое сердце неистово забилось. Я улыбнулась ему в ответ и попыталась обнять. И в это мгновение два огромных крыла раскрылись за его спиной и затрепетали, словно пойманная птица, издавая звук, похожий на глухое жужжание. Они были сильные и белые, и от них исходило сверхъестественное сияние.
Это зрелище настолько поразило меня, что я отступила на несколько шагов.
Ангел освободился от туники, и мои глаза сразу же замерли на его сильной груди, а затем на том, что опровергало распространенное в народе мнение. Я не смогла сдержать улыбки, когда установила, что, да, ангелы имеют пол. Он не был первым, кого я видела обнаженным. В средней школе, хулиганы из класса обманом заперли Эмили Фелью в раздевалке для девочек в то время, когда я там переодевалась. Я была одна, но уже и совершенно одета, когда они втолкнули бедного Эмили и закрыли дверь на ключ. Его тело было словно скелет, покрытый тонкой веснушчатой кожей. Я успела украдкой глянуть на его гениталии, прежде чем он прикрылся руками. Та вялая штучка, обрамленная редкими волосками, не имела ничего общего с внушительным прибором моего ангела. В той ситуации мне было так жалко видеть его дрожащим, словно ощипанный цыпленок, что я бросила ему свою спортивную сумку с тренировочным костюмом, чтобы он мог одеться. К несчастью я забыла о нижнем белье, лежащем в ней. Двумя днями позже мудак Эмили пустил слух, что мы переспали. Чтобы подтвердить свои слова, он не постеснялся продемонстрировать мои трусы перед всей школой.
Конечно, он был не первым. Но как будто бы был.
Зрелище обнаженного ангела настолько впечатлило меня, что я отошла еще на пару шагов.
В это мгновение произошло нечто ужасное.
Земля разверзлась под моими ногами, с жадностью поглощая меня, а мой ангел смеялся тем же самым чистым голосом, которым произносил слово «снег».
Паника овладела мной, и я закричала так сильно, с надрывом, что смогла вырваться из объятий сна.
Я села на кровати.
Я почти не могла дышать.
Когда я смогла утихомирить биение сердца, заметила парня из хижины. Он стоял в противоположном конце комнаты.
Неприязнь в его взгляде застала меня врасплох. В нем таилась еле сдерживаемая злость, словно мой приступ глубоко оскорбил его.
Испуганная, я отвела взгляд и покраснела. Несколько секунд пристально смотрела в окно, не произнося ни слова.
Снег за стеклом падал медленно и бесшумно.
Пылкие чувства из сна, владевшие мной прежде чем я попала в ловушку, боролись с тем, что сейчас вызывал у меня его ледяной взгляд. Ангел впечатляющей наружности и с пленительной улыбкой имел мало общего с парнем со злым выражением лица.
Но это был тот же самый человек. Я задалась вопросом, что было причиной его злости. Я иногда разговаривала во сне. Может, я сказала что-то оскорбившее его, пока спала?
Я почувствовала, словно бабочки сильно затрепетали у меня в животе.
Парень из хижины сел за пианино и с нежностью открыл крышку.
Внезапно красивая мелодия заполнила комнату. Ноты, издаваемые этим старым инструментом, превращались в песню бесконечной нежности. Было что-то в этой музыке, что трогало за душу, что-то, что дарило мне безмятежность, словно это звучание обладало успокаивающим эффектом.
Он безразлично посмотрел на меня, в то время пока его пальцы с ловкостью порхали по клавишам. Выражение его лица сейчас было торжественным и расслабленным. Локон выбился из собранных волос и изящно танцевал, как ему вздумается.
Попав под эффект собственной музыки, он закрыл глаза и улыбнулся, продолжая играть.
Я не понимала, что плачу, пока музыка не закончилась, и он не обернулся ко мне. Вытерев слезы, я с энтузиазмом зааппладировала.
Неприятный осадок, оставленный кошмаром, полностью исчез.
- Прекрасная песня.
Он слабо улыбнулся.
В этот момент я вспомнила слово, которое стало поводом для моего сна, и спросила себя, было ли оно произнесено им. Шел снег – что было чем-то невероятным осенью – так что казалось разумным, что он мог произнести его. Немой? Пару секунд я думала, может, он не разговаривал со мной, потому что не хотел делать этого?
Этот парень был очень странным.
С одной стороны он жил как дикарь. Ему было не больше двадцати лет, а он обитал в одинокой хижине посреди леса; купался обнаженным в ледяных водах реки и, казалось, не общался ни с кем в течение нескольких лет, не говоря уже о странных методах борьбы с переохлаждением.
Но с другой стороны он двигался грациозно, с элегантностью, более свойственной городскому парню, нежели отшельнику; играл на пианино, словно посещал консерваторию всю свою жизнь и имел десятки книг, разложенных по всей хижине. Даже его неряшливый внешний вид и манера блистать своими изношенными джинсами казались результатом городского стиля.
Я была благодарна тому, что в этой комнате не было зеркал. И без них знала, что мой внешний облик ужасен.
Вдруг я обнаружила брюки и свитер, оказавшиеся мне знакомыми. Они были моими.
Пока я спала, парень из хижины сходил в Ля Деесу, чтобы принести мне кое-что из одежды. Я не удивилась. Он хорошо знал башню. И тайно посещал меня при различных обстоятельствах. Я видела его лицо и своеобразный взгляд у себя в окне. Но почему он появлялся как призрак? От кого убегал? Я не могла понять, почему он держался в стороне все это время. Мне было интересно, он что-то скрывал или же сам от кого-то скрывался. Этот парень мог быть кем угодно, но одна вещь была совершенно ясна – он спас мне жизнь, и с его стороны мне нечего опасаться.
У меня получилось сравнительно легко проскользнуть перебинтованной ногой в широкие хлопковые брюки. Я почувствовала прилив сил, одевшись в собственную одежду.
Через несколько минут вошел парень с большой охапкой дров для очага.
- Спасибо за одежду.
Мой ангел кивнул и подарил мне застенчивую улыбку.
Из любопытства увидеть себя в каком-нибудь зеркале и необходимости посетить туалет, я встала и сделала два шага в направлении ванной. Я подумала, что она, наверно, должна находиться за единственной закрытой дверью, выходящей из этой комнаты.
- Мне нужно в ванную, - оправдалась я стыдливо.
Но эта простая задача без поддержки превратилась во что-то невозможное.
Ангел не позволил мне предпринять следующую попытку. Быстрым движением он поднял меня на руки, укрыл пальто и направился к входной двери.
- Куда ты меня несешь? - растерянно пробормотала я.
Я не осознавала, что в этом доме не было ванной, пока он не опустил меня перед кустарником, росшим в нескольких метрах от хижины.
Снег утих, давая нам передышку в нашем походе под открытым небом, но две огромные черные тучи без сомнения оповещали о неминуемой буре.
© Rebeca82
Я прекрасно понимаю, что не имею на оригинальный текст никакого права. Но я его переводила, тратила свое время и силы. Поэтому уважайте чужой труд. Если вдруг захотите это где-то разместить, просто спросите.
Я прекрасно понимаю, что не имею на оригинальный текст никакого права. Но я его переводила, тратила свое время и силы. Поэтому уважайте чужой труд. Если вдруг захотите это где-то разместить, просто спросите.